the   files

Старое, ничем не выделяющееся из общего ландшафта здание хмуро косилось на мужчину затененными глазницами окон.

Мертво-желтый фасад явно был выкрашен на скорую руку, и можно было еще разглядеть тонкие засохшие комочки старой краски под слоем свежей. Солнце снова скрылось за гряду облаков, и быстрая серая тень лишь на секунду пробежала по безжизненным окнам, и дом мгновенно погрузился в утренние осенние сумерки.

Норман с силой толкнул притворенную дверь, убедившись, что усилие было напрасным - дверь легко поддалась. Спертый воздух непривычно щекотал легкие, наполняя их влажной затхлостью, сухая щебенка поскрипывала под ногами и щекотала в свою очередь нервы. Расселу казалось, что он ступает по раскаленным углям, и каждый скрип раздается по дому подобно ударам молота. Он пожалел, что не допил виски, хотя и понимал, что ум сегодня, как никогда должен быть ясным и холодным. Полагаясь на собственные краткие наблюдения за сходками Консорциума в этом доме и руководствуясь кое-какой информацией, полученной от проверенных лиц, Норм знал, что обжитой здесь была только одна комната, на третьем этаже, где и проходили собрания. Пропасть на месте разрушенного лифта зияла серой шахтой, и свет от единственной лампочки над входом тускло переливался, освещая клубящиеся пылинки. Пришлось подниматься по лестнице, такой же засыпанной отсыревшей штукатуркой и напоминавшей старый подвал. По крайней мере, запахи в точности совпадали. Неглубокое, частое дыхание увеличивало дозу адреналина в крови, смешанную с изрядным количеством аспирина - Норм с тоской подумал, что будет после смешения алкоголя с аспирином. Пройдя две последние ступеньки, он прислонился к холодной грязной стене и закинул голову вверх, бесцельно рассматривая серый, осыпавшийся потолок, и не думал уже ни о чем. Останавливаться сейчас было совершенно недопустимо - как и войти дважды в одну реку.

Поборов в себе желание сорваться и убежать из этой пустой темноты, вырваться на свежий воздух, к теплу, солнцу, шуму, Норман сделал глубокий вдох и направился вперед по узкому, полутемному коридору, изредка сверяясь с маленькой картой. Он ожидал увидеть хоть какие-то двери по обеим сторонам коридора, но он, скорее, напоминал тоннель, идти по которому можно было только вперед. Рассел думал о том, что сейчас люди пьют пиво в пабах, играют в боулинг, спят, читают, программируют своих электронных питомцев на менее громкий лай, размышляют над прошедшим выпуском новостей, ругаются, занимаются любовью и не предполагают, что от этой минуты зависит вся их дальнейшая жизнь - или ее отсутствие, грустно усмехнулся он.